Усольский музей начинается с картинной прихожей, в центре стены – полотно, изображающее женщину с саблей на белом коне, летящую в воинственном порыве.
- Кто эта женщина? - спрашиваю у директора музея В.В. Шульгиной.
- Богатырка Усолка…
Глядя на картину, вспоминаешь героинь старинных легенд и сказок, грозных амазонок, сокрушающих все на своем пути. И невольно сопоставляешь - Девьи горы (Жигули), Девья гора (спутница Молодецкого кургана), богатырка Усолка, древние амазонки, ни звенья ли это одной цепи?
Когда-то территорию Самарской Луки населяли кочевые племена амазонок. Именно им обязаны своим названием Девьи горы.
Самое первое упоминание об амазонках мы встречаем у Гомера в его знаменитой «Илиаде»: «…мужам подобные ратью нашли амазонки».
В троянской войне амазонки участвовали на стороне царя Приама. Гомер пишет, что Ахилл сразил царицу амазонок Пентикапею. Вскоре после этого варварские народы Малой Азии объединились и изгнали амазонок, вынудив их вернуться на свои прежние территории, в междуречье Волги и Дона. Но эти пространства уже были заняты скифами.
Геродот рассказывает, что от браков скифских юношей и амазонок произошел новый народ – савроматы. По своей культуре и языку савроматы были близки к скифам. Язык савроматов, по существу, это диалект скифского.
читать дальшеСавроматы вели кочевой образ жизни, часто предпринимая военные походы на своих соседей. Греческие авторы называли савроматов женоуправляемыми. Тот же Геродот пишет: «Савроматские женщины сохраняют свои старинные обычаи: вместе с мужьями и даже без них они верхом выезжают на охоту, выступают в поход и носят одинаковую одежду с мужчинами. Что касается брачных обычаев, то вот они какие: девушка не выходит замуж, пока не убьет врага. Некоторые умирают старухами, потому что не в состоянии выполнить обычай. Но есть все основания полагать, что именно девичество давало юным савроматкам необыкновенную силу, которая утрачивалась с его потерей.
Существование савроматов на Самарской Луке подтверждается археологическими раскопками. Возле села Комаровка находилось одно из самых северных захоронений савроматов. Это была женщина. В числе парадных и ритуальных предметов в кургане был найден жертвенник. Все указывает на то, что захороненная являлась не только воином, но и жрицей.
Вывод напрашивается сам: девы-воительницы – это мощнейшая жреческая каста, сродни ей только жрицы богини Весты – весталки, но они не воевали и не обладали диковинной силой.
Все исторические сведения об амазонках перемежаются с мифами и легендами. Древнегреческий географ Страбон писал, что со сказаниями про амазонок произошло нечто странное: в рассказах о них неразделимы были мифы и исторические источники, сказания были сплошь чудесными и невероятными. Амазонки в мифах всегда выступают как первые в истории конные воины, сражавшиеся против троянцев, а затем и против греков в эпоху, когда оба эти народа знали только боевые колесницы.
Кроме археологических изысканий, важную информацию о девах, населявших Самарскую Луку, можно почерпнуть в местном фольклоре.
В простых и наивных с виду сказках порой скрывается такой глубокий смысл, что диву даешься. Русский историк Н.М.Карамзин считал, что «скифы не знали других искусств, кроме одного – везде настигать неприятеля и везде от него скрываться».
Но тут надо сознаться, что со сказками произошла такая же любопытная история, как и с названием Молодецкого кургана. Долгие годы единственным источником мифов и сказок в Самарской губернии была много раз переизданная книга «Жемчужины Жигулей» (легенды, сказы и предания). Составитель Степан Кузьменко поступил вполне в духе времени: попытался собрать сказы и предания, призванные объяснить, что Жигули – гнездо свободы и казачьей вольницы. Первая легенда называется «Каменный молодец», прежнее название гор попросту забыто, а легенды о девах, приведенные в книге вызывают просто недоумение: в одной из них девушка сбрасывает в порыве ревности любимого с кургана в Волгу, в другой от той же неизбывной ревности сама кидается с кручи. Вот вам и объяснение, почему маленькую горку у величественного Молодецкого кургана называют Девичьей. Мелкие чувства – и горка не велика.
Тут надо, справедливости ради, сказать, что одна легенда о девах-воительницах все-таки приведена в книге Степана Кузьменко – это поэтическая легенда об Усолке-богатырше Дмитрия Николаевича Садовникова, однако относилась она явно только к Усолью. Да и Усолка-богатырша весьма пожилого возраста (в обыденном сознании наших современников не могло даже появиться предположение, что бабушка, будучи богатыршей, может быть и девой). Суть легенды – конфликт забытой богатырши и усольской молодежи. Правда, конфликт решается в пользу старушки-богатырши, но смысл явно потерян, т.к. ее никто не решится назвать девой.
Удивительным казалось, что такой замечательный исторический факт существования в наших краях дев-воительниц скифско-сарматских племен (заметим – единственных в своем роде в мировой истории) сведён к маленькой горке у Молодецкого кургана и ничтожным сказкам про житейскую любовь в сборнике Степана Кузьменко. Поиски легенд у знаменитых в прошлом веке собирателей сказок Коринфского и Вроцкого ничуть не прояснили картину: легенд о девах-воительницах у них не было.
Настоящая легенда нашлась в шестом томе многотомного издания «Россия. Полное географическое описание нашего отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей», вышедшего под общим руководством П.П. Семенова-Тян-Шанского в 1901 году. Приводим эту сказку полностью: «Вот какая сказка связана со здешней местностью. При устье Усы когда-то рос высокий дуб, под корнем которого таилось чудное подземелье. В нем жили двенадцать удалых сестер, выходивших на крутые приволжские яры воевать «татарву неверную». Двенадцать лет жили тут сестры-богатырки, и не было им витязя под силу, и не было им доброго молодца на утеху. Сколько ни приходило удальцов, всех молодые девушки великой своей силой валят оземь, как колос в поле. Наконец приходит к ним из святорусской земли калика перехожий. Ростом он мал, бородою сед, ногами крив. Заметили калику перехожего удалые девки и даже бороться с ним не хотели. Только самая младшая схватилась со стариком, но и опомниться не успела, как он бережно положил ее на шелковую мураву. Вслед за ней уже вышла на борьбу другая сестра, а за ними и остальные. Так их всех поборол старик до единой. Но еще пущее диво сделал калика перехожий. После честного пира под дубом вековым пригласили сестры его в свое чудное подземелье. Вошли они с ним туда девками, а наутро все до единой вышли бабами. «Гой еси ты, калика перехожий, много ли у вас на Руси богатырей таких?» - спрашивают сестры. – «Что я за богатырь? Сами видите: и сед, и мал, и ногами крив. Самый я последний и из последних на русской земле, самый немощный из придорожных старцев». И затуманились сестры-богатыри, видно, почуяли, что придет сюда из Руси сила великая и всю их землю под себя возьмет».
Замечательный толкователь русских волшебных сказок В.Я. Пропп считал, что со временем, переходя от рассказчика к рассказчику, волшебное предание часто изменяло начало и конец (в соответствии с миропониманием рассказчика), оставалась неизменной суть - средняя часть. В этой сказке оставим на совести рассказчика начало: «татарву неверную» и окончание: «придет сюда из Руси сила великая и всю землю под себя возьмет». Первая фраза – явный отголосок войны с Батыевым нашествием, которое случилось в XIII веке и для рассказчика было, может быть, таким же древним событием, как и скифско-сарматские времена XII века до н.э. Окончание же – просто констатация факта русской колонизации среднего Поволжья середины XVI века. Остается волшебная середина, она-то все и объясняет.
Ничего не могу сказать по поводу количества сестер-богатырок (их в сказке 12), кроме того, что именно столько скальных выступов-утесов на теперешнем Молодецком кургане, а точнее именно 12 выступов-утесов на настоящей Девьей горе. Далее девушки были сестрами, и это скорее всего не кровное, но родовое родство – они были одного рода-пемени. Но самое главное, что они все были девами. Западная историческая традиция устами Геродота и Страбона посчитала, что девушек скифы и сарматы обязывали убить несколько врагов до вступления в брак, однако есть все основания полагать, что именно девичество давало юным скифянкам необыкновенную силу, которая утрачивалась с его потерей. Вспомним здесь и жреческие атрибуты в захоронении наших сарматок и их воинское снаряжение в могилах. Вывод напрашивается сам: девы-воительницы – это мощнейшая жреческая каста, сродни ей только жрицы богини Весты – весталки, но они не воевали и не обладали диковинной силой.
В поддержку этой версии можно привести и изумительное археологическое открытие на плато Укок в 1993 году. «Принцесса Алтая», «владычица скифов», «алтайская леди» - гостья из 2,5- тысячелетней дали великолепно сохранившаяся в заполненной льдом лиственничной колоде, тоже была жрицей, царственной жрицей. Много чудесного открыло это захоронение, но наиболее удивительным мне показалось то, что «под косой» алтайской леди блестел месяц – знак владения магической силой. Вспомните у А.С.Пушкина: «месяц под косой блестит...»
Возвратимся, однако, к нашей сказке о девах-воительницах. Пришел «калика перехожий», портрет его замечателен: «Худ, хром и ногами крив». Надо сказать, что при всей комичности описания портрет калики перехожего полон. «Калика перехожий» - это знак монашества, в русской богатырской традиции часто скрывающий высшую степень богатырской силы (вспомним Илью-Муромца, ходившего каликой перехожим на свои подвиги). Сама сказка и подтверждает наше предположение портретом богатыря. Настоящая магическая сила не требует внешних атрибутов, скорее она обрядится в нищету и немощь, именно это – залог победы, которую наш богатырь одержал с легкостью (шутка ли, 12 дев-богытырок одолеть!). Однако богатырская победа – это лишь полдела, таинственная магическая победа произошла после пира богатырского в пещере. По сути сама легенда настаивает на этом, отмечая, что все девы вышли из пещеры бабами, т.е. потерявшими свою магическую, непоборимую никакими богатырями силу. Понятно, что им было о чем печалиться. И последнее: «Ой ты гой еси....» - это признание победы русских мужчин-богатырей над нашими древними девами – богатыршами. История повернулась, и предания ясно это объяснили, отдав дань и древней силе наших мест и новой силе молодой Руси на Волге.
Поэтому курган и «поменял пол», став Молодецким, а двенадцать дев-богатырок остались скалами на новом лике Молодецкого кургана.По правому берегу реки Волги есть и поныне Девичьи горы. Они тянутся от Алексеевки до Вольска. «Горы эти носят такое название, по мнению одних, вследствие своей белизны, и по мнению других – оттого, что на этих горах в 17 веке держала притон страшной шайки какая-то удалая «девушка-Палагеюшка», истребившая свое семейство и вступившая в товарищество с волжскими удальцами. По другому преданию, здесь жили сестры – девушки-амазонки, грабившие и убивавшие без сожаления и пощады, но если одна из них, пощадив какого-либо добра молодца, готова была сделаться его женою, то ее сестры сталкивали ее в воду с крутого берега в убеждении, что сила их несокрушима лишь при условии девственности.
К этому остается только добавить, что километрах а четырех от прежнего Усольского городка, пусть он будет у нас точкой отсчета, на Зверином бугре, между речками Елшанкой и Подстепкой, которые сливаясь образовывали когда то речку Усолку, расположен еще неисследованный савроматский курган, возможно, (судя по расположению) культового значения. Он еще ждет своих исследователей.